I could talk at you with out end, but I know you wouldn’t listen

Вот так часто бывает в жизни: ты пытаешься дать человеку все и останешься не понятым, ты пытаешься показать человеку изнанку, самую суть, позволить ему хоть на миг понять твое мироощущение - и над тобой смеются. Потом, поняв, что с этим уже ничего не поделаешь ты пытаешься отпустить, но не можешь. Это не зависимость, нет, это просто твоя жизненнная позиция - быть лучше, различать хорошее и плохое, чувствовать людей сердцем. И ты чувствуешь человека, переживаешь за него, болеешь им и в конце концов доводишь себя до изнеможения одними стараниями. Любовь - это дар. Самый ценный дар в мире. Тем более - любовь искреннего человека. Правдивое, всеобъемлющее чувство. Не всем дано это ощутить. А пережить по-настоящему - лишь единицам. Тем, кто способен очистить кожуру, добраться до сердцевины. Понять себя и понять другого и... Сделать выбор между своим личным и чем-то общим, а когда сделал - не оглядываться назад. Я этот выбор сделал около года назад. Были планы, были мечты, было стремление и... было невероятное чувство, эгоистичное и альтруистичное одновременно. Вот оно, смотрите, вот он мой огонек! Я его берегу, прикрывая ладонью. Я его несу с собой и он меня греет. А потом... потом наступает момент, когда ты понимаешь, что нет ответа. Что ты стучишься в двери, в которых тебя не ждут. Что то, что ты нес с собой все это время на самом деле так и осталось без ответа. Всегда было без ответа. Потом ты начинаешь вспоминать, какими пресными были поцелуи, какими неловкими объятья, как неказисто и нелепо она на самом деле выглядела, и как ты ждал чего-то, намека, подсказки, что же тебе делать дальше. Ты начинаешь вспоминать ссоры и упреки. Начинаешь задумываться, что все, что человек говорит о тебе - это правда. Чиcтая правда. Ты близорук и глуп, некрасив, неопрятен, твои мысли ничего не стоят, твои усилия - о них никто не просил, твои жертвы - ничто, и никому не нужны. И тогда ты видишь, как разрушается картинка. Как исчезает семейный портрет, медленно, по чуть чуть. И вот ты уже гоняешься за призраком. Призраком человека, которого и не было никогда. Ты гоняешься за тем, кого тебе показали, за образом, за мечтой. И теперь ты видишь ее по-другому. Ты видишь, что ей на самом деле было нужно, ты видишь, что ни о какой духовной связи и речи быть никогда не могло. Встречаешь ее, а она улыбается и говорит - это все только твои проблемы. Только твои заморочки. Я ничего от тебя не хотела, ты давал (если давал конечно) все по своей собственной дурной инициативе. Потом ты смотришь на ее окружение и понимаешь, что они такие же. Им не нужен свет, им не нужна правда, им приятнее и комфортнее прожить всю жизнь претворяясь кем-то другим. Деньги ослепляют, деньги убивают духовность.Деньги порабощают, если жаждать их так сильно...

Но тебя все еще тянет, и ты не можешь отпустить, потому, что вложил, пусть даже сам, без надобности, слишком много. И ты ходишь с этой потухшей спичкой в руках и говоришь - ну посмотри же, посмотри... А она улыбается и говорит тебе, что она другой человек. Светлый. Правильный. Успешный. А ты.... а ты не сделал ничего. Ты не любил, не заботился, как это делают другие. У тебя ни гроша за спиной в твои 26, ты неказист и неопрятен и все, что ты делаешь и говоришь - мусор. 

И теперь ты этап для кого-то. Теперь ты отработанная ступень. 

Brother, what have i done?...

Так хочется чистоты. Настоящей, искренней, неподдельной чистоты. Столько всего произошло за последнее время. Столько грязи, что отмыться от нее я не смогу еще долго. Вчера пошел в магазин и купил самую жесткую мочалку из тех, что смог найти и по-возвращении в общагу провел в душе минут сорок в наивной попытке отскрести, отодрать от себя все это. Лицемерие... Столько притворства вокруг и теперь я больше не разбираю, кто друг, а кто нет, кого я люблю, а кто просто так... Кем я стал? Разве таким я видел себя когда заканчивал школу? Разве к этому я шел? Оформить кредитную карту? Работать в желтоватом журнале? Работать в банке? И при этом заниматься английским по Воскресеньям с ребятами, чтобы как-то свести концы с концами? Куда делась духовность? Куда делась музыка? Где люди, которым я важен? Где семья? Где любовь? Грязь. Все тонет в грязи и отмыться будет очень сложно. Завтракать гордостью, обедать порядочностью, ужинать мечтами. Я не останусь в этом городе. Не останусь, потому, что я не хочу дышать всю жизнь коммерцией и призраком настоящих чувств. Я не хочу слышать от людей "о пути к просветлению" о "духовности" и "философии", когда единственной философией было взять, украсть, обмануть, вытянуть, что можешь, а потом... потом продать себя подороже. Продай себя. Обрети счастье. Стань уважаемым членом общества, перемешивая и пережевывая дерьмо, и... потеряй уважение к себе. Здесь больше нет юношеского максимализма, только горечь и разочарование человека, который отдал всего себя, продал себя, растоптал себя и не имеет права винить никого, кроме себя. Вот так люди и уходят в монастырь...

I signed and sealed these words in blood

Как-то все странно в последнее время. В воздухе запахло весной, запахло по-особенному свежо и хочется сорваться домой, в Карелию, хочется выпить бутылочку-другую пива и прогуляться по "большому кругу". Хочется поговорить с близкими людьми, прочувстовать перемены, услышать старые добрые истории... 

Какая-то фигня происходит с глазами в последнее время. Как будто смещение картинки. Страшное чувство на самом деле. Но это просто усталость и чертов компьютер по 12-14 часов в сутки.

Скоро-скоро все решится...

P.S. Вот это забавная фигня... B)

The Postal Service Auditions from Ben Gibbard      

In my prison cell

Странный сегодня день. Пугающий. Отец должен был уже сесть на пароход сегодня. Когда отправляются и куда - не знаю. Он редко со мной говорит, но я сам виноват... наверное. Мама говорит, что каждый раз когда ему нужно уезжать у нее в груди что-то обрывается. И это после всего того, что было. После стольких лет. Все еще обрывается. Она говорит, что он не понимает. Может быть. Я помню эту телеграмму, которая перепугала нас всех, кажется в 2004-м. Сильный шторм. Качка. Не знаю, сможем ли добраться до порта. Еще ничего не случилось, а такое ощущение, что корабль идет ко дну. Страшно. Я почти не говорил с отцом. В последние мои два приезда мы чаще говорили о досках, пилах, гвоздях и прочей дребедени. Я курил его "Союз", он иногда украдкой таскал мой "Честер". Вот и вся семья. Я много чего натворил, я знаю. И он имеет полное право винить меня, как и я его. Но я больше не хочу. Я хочу поговорить. Я хочу узнать как все так получилось. Почему. Может быть он дал бы мне ответы на вопросы, которые мучают меня самого сейчас. Может быть подсказал бы чего-нибудь, но сегодня он в Питере. Скоро отправляются. И так всю жизнь. Мама говорит, что я совсем на него не похож, что я умею находить общий язык, пусть и держу многое в себе, как он. Я не знаю. Дети не должны совершать ошибок своих родителей. Поколения должны сменять поколения становясь лучше. Я это понимаю, но иногда, в такие дни как сегодня, мне хочется быть кем-то еще. Странный сегодня день. Пугающий.

In a million pieces

Двадцать один час до поезда домой. Это хорошо. Все дела сделаны, все точки расставлены, все Рубиконы и сожженные мосты позади. Грядет новая эра моей жизни. Обновление. Наверное нужно как-то подытожить последний месяц, раз это единственная запись за январь. Прежде всего Нижний Новгород. Это было нечто. Шесть дней мы с Колькой надирались как черти, завтракали шампанским и надирались снова. Новогодние праздники здорово подкосили мне бюджет, но я ни о чем не жалею. Было дико весело. Причем все весело началось еще с тех 100 грамм в Дубне перед отъездом, и кончая дикой гнилмой по дороге назад. Очень много алкоголя и парочка хороших людей... и... ничего. Я почти не помню город Горький, потому, что был пьян и был в диком угаре. Good times, спасибо Колька. 

В Дубне же меня напротив, ждало одно разочарование и дикая, нестерпимая тоска. Я написал новую песню, как обычно, выплевывая наболевшее и... да не важно вобщем. Я больше не хочу даже думать об этом. Окей. Новый человек. Новые мысли. Старые пристрастия. Начнем.

Bad Religion выпустили-таки новый альбом. True North таки оказался приятным подарком, после унылого TDOM, как будто им переливание крови сделали. Вернулся старый добрый панк рок, вернулось все, и вернулись кое какие воспоминания. Я как будто глотнул воздуха, которым не дышал много лет, я счастлив.

Джей Джей закончил Fringe на сцене, где Питер получает письмо от отца, с белым тюльпаном. Более очевидного клифф хэнгера даже и придумать наверное было невозможно. Обещали, что сотый эпизод станет последним... Интересно, во что все это выльется.

Я начал коллекционировать фигурки лего. Именно человечков, так что если ломаете себе голову, чем бы меня порадовать - вот подсказка. Компания выпускает линейку minifiguers (только человечки) уже очень давно, и знал я о них давно, но виноват во всем Коля и Нижний Новгород. Я давно себе хотел такого бородатого в кепке дровосека, в клетчатой рубашке по орг, но со временем на него забил. А тут мы зашли в детский и я перещупал целую коробку этих непрозрачных пакетиков, пока не нашел, и не выпросил у Кольки купить, потому, что сам уже был без гроша. Зато теперь у меня в коллекции, помимо лесоруба еще Мерлин Монро и какой-то неудачник с кейсом, подозрительно похожий на меня. Вот так. Гиперкомпенсация или сублмация? Или это одно и то же? Черт его разберет.

In the cards again [blueprints]

Does it have to be this way?

I wait for change

I walk and count the trains, astray

Each day. But the weather holds the same

Мy wastelands pray for rain

The name?! Tell me her name?! - asks the fortune teller

Oh she sees the same five letters in the cards again

But she's long gone with the gypsy caravan...

Should I take another step
Or burn what's left?
Lit another cigarrette. I bet
She's there, oh i guess she's havin' fun
The poison runs.
Hope I'll make it through the day. The storm's approaching.
Oh she sees the same four letters in the cards again

But i already hear the morning train... 

'Сause when those lonely lonely days come...

FIN.

Всем спасибо. Больше поводов для сплетен не будет. Ничего не будет.