понедельник, 21 ноября 2011 г.

And you stopped me deader than anything

Два дня дома и завтра снова в поезд. Восемнадцать часов поездов, вокзалов, замерзших пальцев ног и холодного кофе, чтобы поставить одну единственную подпись и сдать паспорт. Через неделю мне 25.

Два дня дома пронеслись так, словно я моргнул на морозе, и сквозь проступившие слезы видел все: своих друзей, Зигмунд Фрейд, кофе, джеймисон, пиво, Сигму, мосты, озеро едва подернутое тонкой наледью, наклонившуюся надо мной молодую ассистентку зубного врача, Жириновского, кричащего из радиоприемника: "Они отобрали у вас все, кроме голоса!"... все это... И завтра снова поезд в Дубну, черт бы ее побрал. Но! Я еду к ней. Я еду к ней, чтобы быть с ней. Чтобы быть рядом. Чтобы она выбросила из головы и из сердца всех этих людей. Я хочу раствориться в ней, без остатка. Я хочу быть частью ее, точно так же, как она является частью меня. Одно целое. Один голос. Один вздох.

В январе я привезу ее в карельскую столицу, чтобы показать кусочек моего мира. Я подарю ей неделю спокойной, тихой жизни, в компании самых прекрасных людей из тех, что я знаю. Я подарю ей музыку. Ей очень нужна музыка, так пусть она будет моей.

Ах да. И еще... Боже, храни стиральную машину!)))


вторник, 15 ноября 2011 г.

I hate this place, but i love these chords

Скоро еду домой. Уже буквально чувствую обжигающий ноздри морозный воздух и запах хвои. Домой. Черт, как же долго я этого ждал. И вот, скоро в поезд и назад, в Карелию, где друзья, и где живут мои песни. Живут без меня. И теперь я возвращаюсь. To the swampy lakes and the pine trees. Сбросить, хотя бы на пару дней сбросить этот груз с плеч и просто почувствовать себя нужным, почувствовать себя любимым. Хлопнуть Тойво по плечу и передать ему пиво, обнять Женьку и Винса, увидеть сестренок. Очень хочу увидеться с Илюхой, потому, что именно он несет мой факел там, на границе. Это он поет теперь Trusty Chords... наконец-то. Невероятное чувство. Будто кто-то встает рядом, протягивает тебе руку и говорит: "Теперь ты не один, друг".

Six-Pack Sunday, ребята, я вас очень люблю, и мне о многом нужно будет с вами поговорить. Все вернется. Наше время снова придет, особенно когда рядом с нами такие хорошие люди. Толя, Вовка, Лешка... они всегда были рядом, но именно сейчас мне их не хватает больше всего. И еще ребята из 48 часов. Там, на юге. Ведь они ждут нас. Ждут следующим лето, братцы!
Часто вспоминаю 2009... черт побери, что это было за время. Вспоминаю себя и ругаю, за чрезмерную мягкость и снисходительность к отдельным личностям. Ну что я могу поделать? Я такой. Честный, бородатый, пропахший ирландским работяга. И это моя музыка.

Есть всего одна мысль, которая будет мучить меня с самого моего прыжка в уходящую электричку. Она. Она останется здесь. Разлука. Снова. Как же это тяжело на самом деле. Особенно сейчас, когда у нее кроме меня и нет никого больше. А у меня кроме нее. Я бы должен уже спать, но вот же сволочная натура, начал с ней шутливую ссору и она отключилась. А я мучаюсь. Даже от такой мелочи. Хех. Повязали Вас, Павел Сергеевич, повязали по рукам и ногам, и слава Богу...

Завтра, уже через 4 часа, начнется новый день в этом аду. Холодный, колючий, как взгляд местных, и противный, как вчерашний кофе. Но я это проглочу. Почему бы и нет? Что, собственно, они могут мне противопоставить кроме глупых угроз и перешептывания за спиной? Ничего. Человеческая глупость. Обреченность. Здесь не место для меня, хотя бы потому, что я все еще в состоянии прислушиваться к собственному сердцебиению. А после событий последних двух месяцев, черт, я от него даже сигареты могу прикуривать! Так что просто подвиньтесь, пропустите и смиритесь. Таких как я здесь никогда не было, и вряд ли еще появится. И никакого пафоса или бахвальства. Так и есть.

Улыбнись, Дубна, и тони в своем говне улыбаясь. А я делаю ноги. На север. Домой.

пятница, 4 ноября 2011 г.

Noir

Две главы за ночь: XI и XII. Я схожу с ума. Выкурил полпачки сигарет и выпил чайник чая. Просто накатило. Нужно было писать. Писать. Хочется многое сказать. Очень многое. Обреченность и спасение... и снова обреченность.

Оставлю это здесь, потому, что боюсь потерять. Восьмая глава. Алтернативная. Просто выброшенный кусок, вырванный из сюжета. Так, как в жизни, нить повернула в другую сторону, и теперь этот кусок остался невостребованным. Не хочу, чтобы он пропал.

------------------------

VIII

Через несколько минут лифт поднялся над плотной пеленой смога, заполнявшего площадь, словно жерло вулкана, и нам вновь предстала картина всего района, только с другого ракурса. Хатльгримскирья теперь была слева, а еще левее – мост Святой Елены. Весь этот жуткий пейзаж стал исчезать, и спустя несколько минут не осталось уже ничего кроме стекла и бетона, конвейерной лентой скользящего вниз. Снова балки и перекрытия, мосты и дороги. Огни, проносящихся электромобилей, фонари и мозаика окон. Гудвилл стоял рядом, заложив руки за спину и казалось о чем-то задумался. Я нашел себе сухое место и сел, прислонившись спиной к решетке. Еще несколько минут я напряженно пытался вспомнить все, что с нами сегодня произошло. Пытался разобраться. Эта фигура в плаще и дорогих кожаных ботинках, стоящая рядом. Какая-то смутная мысль мучила меня, какой-то благоговейный страх, но я никак не мог понять, в чем дело. Должно быть, монотонный шум вкупе с усталостью сделали свое дело – я не помню, как уснул.